Ташкент под снегом и коротко о новостях

[pilottttt]

Этот пост отчасти посвящён тем, кто слишком часто употребляет выражение «жарко как в Ташкенте». Пусть эти кадры из заснеженного Ташкента, каким мы увидели его в январе, станут для вас открытием.

Говорят, что такая зима бывает здесь не чаще, чем раз в шестьдесят лет, а местные жители шутят, что приехало много россиян, которые привезли с собой свою погоду. Так или иначе, но для здешних коммунальных служб эта погода оказалась большим и неприятным сюрпризом: они делали всё, что только могли, но всё равно не очень справлялись с ситуацией.

Как раз в самый разгар морозов мы переехали из гостиницы на съёмную квартиру, где сейчас и находимся. Когда мы пришли сюда впервые, здесь не было ни света, ни отопления, а над давлением газа в трубах можно было только смеяться (и вот только не надо про российский газ – в Узбекистане газ свой собственный, и он даже экспортируется в Китай). Когда мы сюда въезжали, электричество уже появилось, и мы получили возможность отапливаться кондиционером. Кондиционер сломался через три дня, но хозяйки квартиры принесли нам вместо него обогреватель. Ещё через пару дней появилось отопление и заработало всё остальное, что до этого не работало. Потом в течение нескольких недель мы наблюдали, как город постепенно просыпается, оттаивает, возвращается к жизни после этой аномальной зимы.

Поскольку все пытались отапливаться электричеством, а здешняя электросеть на такое не очень рассчитна, весь январь у нас тут происходили плановые блэкауты: каждое утро понедельника – в нашем районе, а каждую среду – в районе, где установлено оборудование интернет-провайдера (и у нас, конечно, при этом пропадал интернет). Поэтому мы каждый раз брали в охапку мой рабочий ноутбук и шли с ним в ближайший турецкий ресторан, брали там большой чайник чая и пахлаву. Как оказалось, работать в таком формате довольно приятно, да и вообще турецкая кухня имеет массу достоинств (говорю это как человек с армянской фамилией).

Ну а теперь – собственно фото.

Замёрзший Шота Руставели на улице имени самого себя.

Из-за больших масс выпавшего снега многие деревья в городе оказались в столь неудобной позе. Особенно впечатляюще скрючивало туи – зачастую их верхушку разворачивало на 180° вниз. Были и сломанные ветки, и деревья, упавшие целиком. Потом с фантастической скоростью откуда-то возникали люди с бензопилами, распиливали все эти завалы и убирали с дороги.

Чей-то номер телефона на снегу. Если хотите – можете туда позвонить, не забыв добавить код Узбекистана ;)

Южные растения под снегом – странное зрелище.

Многие прохожие подходили и обтряхивали всю эту растительность от снежных шапок. Через какое-то время деревья снова принимали правильную позу. Маша тоже решила в этом немного поучаствовать.

Снова скрюченные снегом деревья.

В какой-то из тех холодных дней мы попытались попасть в Музей истории Узбекистана, но он оказался закрыт (и думаю, что это – как раз из-за холода). Но тем не менее мы ушли оттуда не с пустыми руками, а с несколькими новыми кадрами с прилегающего к музею бульвара.

Музей и его запертые резные двери.

На бульваре.

А попытка попасть в Музей прикладного искусства, который тоже оказался закрыт (по этой же причине), привела нас в итоге к этому зданию с неожиданным названием «Караван-сарай культуры Икуо Хираямы».

Икуо Хираяма – знаменитый японский художник, при покровительстве которого создано множество музеев и культурных центров в разных уголках мира. И это – один из них.

Камень с посланием о мире, подвергшийся атомной бомбардировке в Хиросиме. Кстати, Икуо Хираяма родился близ Хиросимы.

Чего бы то ни было японского там оказалось не так уж и много.

Но зато там оказалось несколько отличных экспозиций живописи.
К примеру, ташкентский художник Тимур Рахметов черпает вдохновение в самых неожиданных для этого местах – в цехах и на стройках (в основном это – цех по обработке камня, а потому на его картинах – лица реально работающих там людей и обитающие на территории цеха собаки).

Александр Тюрин, «Дорога». И, кажется, я даже знаю, где это находится (примерно на полпути отсюда в Самарканд, если ехать на поезде).

Здешние художники любят яркие, почти ослепительные цвета. Возможно, это объясняется количеством солнечных дней в году и вообще здешним солнцем, способным заставить заиграть всеми цветами радуги самые неожиданные предметы.
Один из примеров такой яркой живописи – работы Радика Азизова.

Вообще культурная жизнь в Ташкенте не прекращалась даже в самые крепкие морозы. За это время мы прошлись здесь по нескольким очень неплохим выставкам, побывали на довольно неожиданном спектакле в молодёжном театре Ильхом и много где ещё.

Всё это было в январе. А сейчас у нас здесь весна (которая очень напоминает московское лето), за окном цветут абрикосовые деревья, а мы потихоньку осваиваем как Ташкент, так и соседние города. За это время мы в третий раз съездили в Самарканд и дважды побывали в Бухаре (в общем итоге мы провели там трое суток и, по-моему, это – совершенно волшебное место). Если действовать совсем по мейнстриму – то после Самарканда и Бухары стоило бы съездить в Хиву, но это – не наш метод, а потому на ближайшие выходные мы едем в Термез (это – на самом юге, на границе с Афганистаном), а на следующей неделе – осваиваем Каракалпакстан (Нукус, Муйнак, бывшее дно Аральского моря). А потом будет Навруз. Говорят, что в Ташкенте этот древний праздник отмечают с феерическим размахом. Так или иначе, но мы постараемся везде поприсутствовать и всё заснять (настолько, насколько позволит мой рабочий график). Ещё у нас есть планы на Паркент (Институт Солнца) – это рядом с Ташкентом, и – думаю, что рано или поздно мы там тоже побываем. Ну а дальше – как пойдёт.

Всё это, конечно же, когда-нибудь будет трансформировано в посты с фотографиями и выложено, так что – не забывайте следить за моим журналом. Будет интересно.